- Пьер Деланоэ, вот уже три года вы пишете большую часть песен Джо Дассена. Должно быть, вы хорошо его знаете?
- Джо не так-то просто узнать по-настоящему, и на то есть несколько причин. Во-первых, для артиста он чрезвычайно застенчив, что очень необычно. Считается, что публичные люди должны жить на виду - он же этого совсем не делает. Кроме того, он принадлежит к англоязычной культуре, которая очень отличается от французской. Вот я великолепный образчик последней: вполне среднестатистический француз во всем его убожестве или во всем его великолепии - раз на раз не приходится, да и от точки зрения зависит. Иногда я мыслю иначе, чем он; это вызывает недоразумения и затрудняет общение. Чаще всего у нас возникают несогласия, когда нужно сочинить веселую песню. Конечно, до солдафонского юмора я не опускаюсь, но мне нравится французская народная фривольность, честная и прямая, не обремененная лишними сложностями… В то время как он ценит более тонкий юмор, более иносказательный, и принимает за вульгарщину то, что на самом деле является юмором "местного разлива".
- Но несмотря на эти несогласия, вы друзья и работаете вместе?
- О, это нам дорогого стоит! Бывает, что мы часами спорим из-за одного слова! На то, чтобы согласовать текст, уходят дни, недели, иногда месяцы… Я сочиняю песни на музыку, которую отбирает Джо. Я по-своему реагирую на музыку: она заставляет меня мечтать, я отдаюсь вдохновению, рассказываю все, что приходит в голову, и в такие моменты мне наплевать на сдержанность и стыдливость. Иногда выходит несуразица, иногда что-то интересное… Но я считаю, что сдерживать себя не нужно.
- А с Джо это требуется?
- Да, и иногда мне кажется, что он надо мной издевается. С ним я не осмеливаюсь свободно и целиком выражать себя, как, например, с Беко. Когда тот поет написанное мною, мои чувства и мои порывы превращаются в его чувства и порывы. А у Джо очень строгий и педантичный подход: он исполняет все, что я сочиняю, точно так, как это было написано, без импровизации. Поэтому он так придирчиво к этому относится и никогда не бросит дела, пока не убедится, что дошел до совершенства. А ради этого он бы зарезал папу с мамой и заодно нас, своих коллег. Так что применительно к нему пословица о двух зайцах не права. Такие артисты, как Беко, Фюген, Офрэ отнюдь не лодыри, поверьте, но Дассен - это просто фанатик! И он великолепно знает свое дело! У него, как ни у кого, развито чувство ритма, музыкального размера. Например, был такой случай. Во время сеанса звукозаписи мы - пятеро профессионалов - слушали одну песню. "Во вступлении хромает размер", - вдруг сообщает Джо. Слушаем еще раз: "Да нет, все в порядке". - "А я вам говорю, что хромает". - "Слушай, надоел! Тебе вечно что-нибудь кажется. Уже два часа ночи, мы устали. Во вступлении все замечательно!" - "Нет, там хромает размер". Он просит звукооператора обрезать магнитную ленту на сантиметр, это одна сотая секунды… И он оказывается прав! Вот видите, если доходит до такого, это же просто чудовищно! Быть настолько одаренным почти неприлично! Он умеет играть на гитаре и фортепиано, танцевать, обращаться с лассо, хотя никогда этому не учился. Если бы только потребовалось, он мог бы стрелять из лука, как Вильгельм Телль, играть на педальном бигофоне или художественно свистеть в полицейский свисток!
- Поскольку у него продано 400 000 альбомов, этого гения трудно назвать непризнанным…
- Дело не только в этом… Я думаю, что успех Дассена обусловлен уникальным сочетанием англо-саксонского профессионализма, англо-саксонского ритма, англо-саксонского юмора и, наконец, французского духа, привнесенного авторами его песен.
Translated from French by Michel S., (C) 2008
